Спешл фор Симба, чо.
Жил себе да поживал специалист по испепелению растительных наркотических продуктов (далее Растаман) Инокентий. Человеком он был категорически положительным и почетным в кругу не только таких же травокуров, как и он сам, но и среди бабок под падиком, серъезных пацанов на райончике, алкашей у местного кружка юных Менделеевых, соседа дяди Харитона, прошедшего всю предпринимательскую войну в 90-х и прочего контингента с окраины этого замечательного и подающего высокие и перспективные надежды без еботни и сифилиса народу, города. Как и полагается любому идейному растаману, Инокентий в свободное от путешествий в пространстве и времени времени любил на своем резаном столе времен Опиумной Войны, скрафтить косого и с чувством космического умиротворения всеми клетками своего захудалого организма всосать онного, дабы в очередной раз убедиться в высокой сознательной ценности своего бытия. Идейным растаманчиком он стал не так давно. Начался этот марафон по красно-желто-зеленым тропам прекрасного мира как и у всех ламповых клоунов нашего мира. Один кореш привел на блат-хату другого кореша, который в свою очередь был знаком с еще одним более отдаленным корешем, который в свою же очередь занимался курсами веселой биологии и ботановедением еще с 90-х, когда пророки святого Джа с Тибетских, Кавказких, Альпийских и еще каких-то там гор начали массово завозить ганжик в постсоветские массы, где народ честной по-добру оценил дары святых и, накрывшись теми самыми дарами, кабанчиком ринулись в бильбеатеки - изучать Кебра Нагаст, литературку по ритуалам сближения с великим Джа и тому подобное ноу-хау для подсовкового народа.
Так и произошло в той блат-хате, небольшая куча пацанчиков сидела вокруг заветного короба и с энтузиазмом рассматривала чудную зелень, эдакое топливо для подсознательного полета в космос к местам, где на лунном базальте Гагарин против ветра ссал. Такая душещипательная пауза не затягивалась дольше среднестатистичекого напаса и вскоре вся гвардия бывших пионеров мирно спочивала на временами притареном импортном диване, который щедро пожертвовала ради большого будущего детей мать одного из председателей блат-хаты. Коим и оказался наш Инокентий.
Время неумолимо летело в никуда, как и таинственно ищезающая фольга для кулинарии у одной из матерей этого братства, народ постепенно начал развиваться в сфере ботаники и культуроведения, городок приобрел почетное звание Вавилона, который всем почему-то надоел и куча самопровозглашенных растаманов была решительно настроена его атаковать. Хуй знает, как и почему, но толкование Великого Джа в ритуальных видениях покуривающего народа гласило именно о великой войне растаманов с этим самым Вавилоном. Растафарианство, рага тон, утута рага-музыка, рулизм и прочее истинное для религии Раста постепенно вросло в процветающие в прямом смысле этого слова мозги и раста-парни с головой окунулись в эдакий туманный будизм. Сам Инокентий отличался от остальных сородичей по уверованию тем, что без труда мог составить из трех слов целое сочинение, да и вообще чуваком он был веселым и общительным.Как уже было сказано, Инокентий был чуваком словестно затареным и пиздел про все, на все, обо всем, через все и под все на этом свете. Иногда Инокентия даже хуй заткнешь, сядет себе в углу, ноги раскинет, гитарку под бок положит и начнет описывать все явления, которые ему в голову приходят. Больше всего это раздражает хозяина хаты - Гоша Флин, невозмутимо заведующий хатой и решающий дела куда посеръезнее остальных. Ибо часто Инокентий обвиняет дядю Гошу в том, что он сатана эдакий, сидит в своей оборудованной комнате и яро раскачивает не только квартиру, но и весь земной шарик, мешая толковому проведению укурки, из-за чего Инокентий, не справляясь с силами гравитации, с криком и воплями, йобается с табуреток, диванов, столов, холодильников да и бооще швыряет бедолагу по хате из угла в угол от проказов шкодника-Гоши, который в это время наверняка сидит и потерает руки, хитро хихикая.
- Да и вообще, Гоша - не наш человек. - приговариавает возмущенный Инокентий. - Мы то правильные растаманы, а он там вообще в другую сторону верует и другому Джа молится. Сама же компания корешей не была полностью поглощена культурой поглощения и покуривания, но крепко держалась на своей масти. Среди этого сброда разносортных пассажиров были и спортсмен Борис Целка, и мент по призванию Витя Мусорской, и полуидейный работник местного завода по обработке и воровстве железок там всяких Толя Потный, и жертва пространственно-временного пролома Гена Губошлеп, погоняло которого твердо характеризует его деформированную нижнюю губу толи от передозировки насвая, толи от того, что в школьные годы курил не в затяг. И даже бизнесмен-предприниматель Рома Голый присутствовал, который жадничал по-черному, ибо все богачи жадные до мозга костей, но на халяву и от напаса-другого не отказывается. Но идейником как таковым не считается. Из-за чего Инокентий иногда называет его Карабас-Паровоз. Растабратьями в доль и поперек себя в этой конторе считали только трое - Гена, Толян и сам Инокентий. Правда, Гена, помимо Ямайского образования периодически баловал себя западной синтетикой, северными каплями, всяким говном непрущим по-светлому и доброму и тому подобное. Из-за чего часто без каких либо объяснений покитал ритуал умиротворения и познания бытия с высоко поднятой губой.
- Амфетамины до добра не доведут. - приговаривали остальные участники кружка юных гербаристов.
Толян был пацаном практически нормалтным. за исключением некоторых вещей.
Во-первых, на измене под спиртом и другими продуктами жизнедеятельности Вавилона, Толя часто говорил не то, что думал, или не говорл, что думал, или говорил и думал. Короче, пиздел по всем фронтам, но не было такого, чтобы Толя под беленькой и не говорил, и не думал. За что часто выгребал от остального братства. Но все к этому привыкли. В отличие от пункта с названием "Во-вторых"
Во-вторых, погоняло ему выписали не с куста казенного. А потому, что для поддержания своей духовности и веры, Толян неумолимо ебошил на своем замечательном заводе с утра до вечера и времени на подмывку подвижных деталей тела катастрофически не хватало. Ну во всяком случае, он нам так загонял. Проще говоря, кореш Толя Потный попахивал суровым рабочим народом. И при всем уважении к коллеге по накурке, Толянчика слезно просили ни в коем случае не снимать свои забугорные кеды, виды видавшие, дабы не погрузить окружающих пацанов в небытие непрущее.
А так вполне себе базарная контора гениальных обитателей окраины.В один зимний вечер вся куча корешков забилась в блат-хату и начала заниматься своими делами: Толян спочивал на старом диване, Борис кукарекал на прикрученном к потолку турничке, Гена залипал в стену, яро воюя в своей голове с ебаными захватчиками за остатки разума, Рома пялил в монитор компа и смотрел нулевые видосики из семинаров по бизнес-планам, Витек протирал нашляпную какарду тряпочкой и мечтал о генеральских погонах, Инокентий же подучивал рагу на двухструнной гитаре. Благодать на хате. Все нормально, хули. Но тут задрочился на столе среди куси мусора и окурков телефончик.
- Чо, каво? - хором запела вся хата.
Телефон безукоризнено принадлежал финансовому махинатору 81 левела. Табло в табло Роме буквами с тонким намеком гласило - Вызывает Саня Фен.
Саня Фен с древних времен был нашим сородичем, но когда большевики пришли ко власти, то Саня переехал с окраины и зачалился поближе к центу Вавилона. Употребляет синтетику, спиды, соли, спайсы, но не загоняет, как Гендос, ибо у Сани все нормально с губой да и вообще непробиваемый дядька, этот Саня. Растой не является. Характер айсовый. Вроде как не женат.
- Блат-хата Гринваловск, оператор 42 Роман случает.
Далее последовала череда нечленораздельного мычания в трубку, кивания умной головой и под конец последовало громогласное "Ждемс" и трубка полетела обратно в мусор. Не в Витька. На стол.
В хате заебенилась напряженная суета. Выдержав драматическую паузу, хозяин ЧП "Ключи и Гайки" объявил всем присутствующим в зрительном зале, что к нам на огонек спешит Саня Фен и чтоб мы, мол, короче тут, все были готовы. А так как Новый Год на бороде, то он нам подарок пообещал, мол, везет с трепетом.
Реакция последовала разнообразная: Боря что-то кукарекнул из кухни, схватил подмыху растерянного Витосика с подшляпной какардой наперевес и умчался в сторону выхода со словами, типа, "Мы тут ща с Витосиком в БТА метнемся, затаримся пивчиком, мол, мы ж не курим, все дела". И скрылись за пластиковой дверью.
Толя подорвался и побежал расчесывать лысину, рассыпая с нее алюминиевую пыль на импортные ковры, привезенные с хуй знает каких дальних краев, а конкретнее с этажа выше, где живет Алексей Дота. Или жопа. Или срака. Один хуй, непонятно.
Рома поправил очечки и пошел в ванную, откуда через пять секунд вытащил тазик со словами, мол, "Хуй знает, Саня ж едет".
Гена, не отрываясь от стены, подобрал слюни, что-то хрюкнул, что-то ыкнул, но залипать продолжил.
Инокентий вроде как и почуял что-то неладное, но вовремя лопнувшая струна злобно дала по щам и Инокентий, с перепугу забыв о чутье, продолжил играть на одной струне, явно доставляя немало иронии всем остальным кентам. Вскоре, Борис с Витюняй подкатили. Все расселись по своим местам и стали ожидать явления Санька народу. А хули еще делать?Ну короче, жопы у пацанов насиженные, предвкушение между булок коптится и тут звонок в домофон, трубка которого была намертво привинчена в православном кабинете Гошика, который был и крышей-заведующим всея блат-хаты, да и по совместительству еще консьержем подсижывал, мол, проводил базарный фейс-контроль на линии. Вобщем, словом с оппонентом на том конце провода перемолвились да и пустил Гоша гостя к себе на свою законную христианскую территорию, исторически захваченную растаманами. Пацаны всю эту малину прохавали да и ожидают, пока дверь откроется и в помещение завалит долгожданный Саня, который Фен. Да так и было, заходит Санек, окидывает присутствующих пронзительным взглядом, мол, и поздравляет всех с наступающим. Пацаны все обрадовались, каждый рад по-своему, Гена, все сидевший на полу напротив стены от восторга одним радостным потоком вырвавшегося воздуха, похожего на чих в перемешку со смехом заплевал стоящую напротив него стену мудрости и земного блаженства. Припарковали пацаны Саню на диван, замутили на всех чаю, Гене рядом чашку поставили, мол, хули чувака на мелочи от его доброго дела отрывать. Захочет, возьмет чашечку да и ополоснет губу, а за одно и все там у него остальное.
Посидела громада, поговорили за жили-были, смотрят на часы - время странствовать. Тут Саня зачухался, лезет в трусы, достает бумажный сверток, а в нем чикет тонированный. И говорит он, мол, раста-буртон, с новым вас всех годом, вот, держите настоящую ганжу, росла в Индии под деревом Святого Джабудды тыщу лет и тыщу зим, добрым говном удобрена, слонами обработана, химией не гажена, солнцем да небом выращена, короче, хуй вы такую в наших краях найдете. Приняли дары Феновские пацаны да чего тянуть? Заменьжевались, задеребанились. Не гоже добру киснуть, надо бы и употребить. Как раз время странствовать.
Ну опустились пасаны на пол, натянули ритуальные растаманские шапки в 10 литров, попросили некурящих уйти в безопасное место, чтобы их во время пространственного излома с собой не засосало, пододвинули захлебывающегося Гендосика поближе к медному воднику, помолились Джабудде, Вилли Вонку, Диме Шухову, Пахому, Венцеславу и дюжине святых напасов и помчались взрывать по гругу против часовой стрелки, дружно взявшись за руки.
Да вроде бы и хеппи эндом пахнет. Но не все так просто. Ведь крапалик-то был не простой, а и в правду заколдованный, всеми растасилами одаренный, забористый. Как там пацаны его накинули, как расдолбили и как Гена это делал - история умалчивает, но все началось внезапно, когда у Гены так же внезапно закапало с губы прямо на водный горящий глаз. А что там было дальше - я расскажу в следующей истории. Да поможет вам Джа Великий.
Здрасьти всем.
Жил себе да поживал специалист по испепелению растительных наркотических продуктов (далее Растаман) Инокентий. Человеком он был категорически положительным и почетным в кругу не только таких же травокуров, как и он сам, но и среди бабок под падиком, серъезных пацанов на райончике, алкашей у местного кружка юных Менделеевых, соседа дяди Харитона, прошедшего всю предпринимательскую войну в 90-х и прочего контингента с окраины этого замечательного и подающего высокие и перспективные надежды без еботни и сифилиса народу, города. Как и полагается любому идейному растаману, Инокентий в свободное от путешествий в пространстве и времени времени любил на своем резаном столе времен Опиумной Войны, скрафтить косого и с чувством космического умиротворения всеми клетками своего захудалого организма всосать онного, дабы в очередной раз убедиться в высокой сознательной ценности своего бытия. Идейным растаманчиком он стал не так давно. Начался этот марафон по красно-желто-зеленым тропам прекрасного мира как и у всех ламповых клоунов нашего мира. Один кореш привел на блат-хату другого кореша, который в свою очередь был знаком с еще одним более отдаленным корешем, который в свою же очередь занимался курсами веселой биологии и ботановедением еще с 90-х, когда пророки святого Джа с Тибетских, Кавказких, Альпийских и еще каких-то там гор начали массово завозить ганжик в постсоветские массы, где народ честной по-добру оценил дары святых и, накрывшись теми самыми дарами, кабанчиком ринулись в бильбеатеки - изучать Кебра Нагаст, литературку по ритуалам сближения с великим Джа и тому подобное ноу-хау для подсовкового народа.
Так и произошло в той блат-хате, небольшая куча пацанчиков сидела вокруг заветного короба и с энтузиазмом рассматривала чудную зелень, эдакое топливо для подсознательного полета в космос к местам, где на лунном базальте Гагарин против ветра ссал. Такая душещипательная пауза не затягивалась дольше среднестатистичекого напаса и вскоре вся гвардия бывших пионеров мирно спочивала на временами притареном импортном диване, который щедро пожертвовала ради большого будущего детей мать одного из председателей блат-хаты. Коим и оказался наш Инокентий.
Время неумолимо летело в никуда, как и таинственно ищезающая фольга для кулинарии у одной из матерей этого братства, народ постепенно начал развиваться в сфере ботаники и культуроведения, городок приобрел почетное звание Вавилона, который всем почему-то надоел и куча самопровозглашенных растаманов была решительно настроена его атаковать. Хуй знает, как и почему, но толкование Великого Джа в ритуальных видениях покуривающего народа гласило именно о великой войне растаманов с этим самым Вавилоном. Растафарианство, рага тон, утута рага-музыка, рулизм и прочее истинное для религии Раста постепенно вросло в процветающие в прямом смысле этого слова мозги и раста-парни с головой окунулись в эдакий туманный будизм. Сам Инокентий отличался от остальных сородичей по уверованию тем, что без труда мог составить из трех слов целое сочинение, да и вообще чуваком он был веселым и общительным.Как уже было сказано, Инокентий был чуваком словестно затареным и пиздел про все, на все, обо всем, через все и под все на этом свете. Иногда Инокентия даже хуй заткнешь, сядет себе в углу, ноги раскинет, гитарку под бок положит и начнет описывать все явления, которые ему в голову приходят. Больше всего это раздражает хозяина хаты - Гоша Флин, невозмутимо заведующий хатой и решающий дела куда посеръезнее остальных. Ибо часто Инокентий обвиняет дядю Гошу в том, что он сатана эдакий, сидит в своей оборудованной комнате и яро раскачивает не только квартиру, но и весь земной шарик, мешая толковому проведению укурки, из-за чего Инокентий, не справляясь с силами гравитации, с криком и воплями, йобается с табуреток, диванов, столов, холодильников да и бооще швыряет бедолагу по хате из угла в угол от проказов шкодника-Гоши, который в это время наверняка сидит и потерает руки, хитро хихикая.
- Да и вообще, Гоша - не наш человек. - приговариавает возмущенный Инокентий. - Мы то правильные растаманы, а он там вообще в другую сторону верует и другому Джа молится. Сама же компания корешей не была полностью поглощена культурой поглощения и покуривания, но крепко держалась на своей масти. Среди этого сброда разносортных пассажиров были и спортсмен Борис Целка, и мент по призванию Витя Мусорской, и полуидейный работник местного завода по обработке и воровстве железок там всяких Толя Потный, и жертва пространственно-временного пролома Гена Губошлеп, погоняло которого твердо характеризует его деформированную нижнюю губу толи от передозировки насвая, толи от того, что в школьные годы курил не в затяг. И даже бизнесмен-предприниматель Рома Голый присутствовал, который жадничал по-черному, ибо все богачи жадные до мозга костей, но на халяву и от напаса-другого не отказывается. Но идейником как таковым не считается. Из-за чего Инокентий иногда называет его Карабас-Паровоз. Растабратьями в доль и поперек себя в этой конторе считали только трое - Гена, Толян и сам Инокентий. Правда, Гена, помимо Ямайского образования периодически баловал себя западной синтетикой, северными каплями, всяким говном непрущим по-светлому и доброму и тому подобное. Из-за чего часто без каких либо объяснений покитал ритуал умиротворения и познания бытия с высоко поднятой губой.
- Амфетамины до добра не доведут. - приговаривали остальные участники кружка юных гербаристов.
Толян был пацаном практически нормалтным. за исключением некоторых вещей.
Во-первых, на измене под спиртом и другими продуктами жизнедеятельности Вавилона, Толя часто говорил не то, что думал, или не говорл, что думал, или говорил и думал. Короче, пиздел по всем фронтам, но не было такого, чтобы Толя под беленькой и не говорил, и не думал. За что часто выгребал от остального братства. Но все к этому привыкли. В отличие от пункта с названием "Во-вторых"
Во-вторых, погоняло ему выписали не с куста казенного. А потому, что для поддержания своей духовности и веры, Толян неумолимо ебошил на своем замечательном заводе с утра до вечера и времени на подмывку подвижных деталей тела катастрофически не хватало. Ну во всяком случае, он нам так загонял. Проще говоря, кореш Толя Потный попахивал суровым рабочим народом. И при всем уважении к коллеге по накурке, Толянчика слезно просили ни в коем случае не снимать свои забугорные кеды, виды видавшие, дабы не погрузить окружающих пацанов в небытие непрущее.
А так вполне себе базарная контора гениальных обитателей окраины.В один зимний вечер вся куча корешков забилась в блат-хату и начала заниматься своими делами: Толян спочивал на старом диване, Борис кукарекал на прикрученном к потолку турничке, Гена залипал в стену, яро воюя в своей голове с ебаными захватчиками за остатки разума, Рома пялил в монитор компа и смотрел нулевые видосики из семинаров по бизнес-планам, Витек протирал нашляпную какарду тряпочкой и мечтал о генеральских погонах, Инокентий же подучивал рагу на двухструнной гитаре. Благодать на хате. Все нормально, хули. Но тут задрочился на столе среди куси мусора и окурков телефончик.
- Чо, каво? - хором запела вся хата.
Телефон безукоризнено принадлежал финансовому махинатору 81 левела. Табло в табло Роме буквами с тонким намеком гласило - Вызывает Саня Фен.
Саня Фен с древних времен был нашим сородичем, но когда большевики пришли ко власти, то Саня переехал с окраины и зачалился поближе к центу Вавилона. Употребляет синтетику, спиды, соли, спайсы, но не загоняет, как Гендос, ибо у Сани все нормально с губой да и вообще непробиваемый дядька, этот Саня. Растой не является. Характер айсовый. Вроде как не женат.
- Блат-хата Гринваловск, оператор 42 Роман случает.
Далее последовала череда нечленораздельного мычания в трубку, кивания умной головой и под конец последовало громогласное "Ждемс" и трубка полетела обратно в мусор. Не в Витька. На стол.
В хате заебенилась напряженная суета. Выдержав драматическую паузу, хозяин ЧП "Ключи и Гайки" объявил всем присутствующим в зрительном зале, что к нам на огонек спешит Саня Фен и чтоб мы, мол, короче тут, все были готовы. А так как Новый Год на бороде, то он нам подарок пообещал, мол, везет с трепетом.
Реакция последовала разнообразная: Боря что-то кукарекнул из кухни, схватил подмыху растерянного Витосика с подшляпной какардой наперевес и умчался в сторону выхода со словами, типа, "Мы тут ща с Витосиком в БТА метнемся, затаримся пивчиком, мол, мы ж не курим, все дела". И скрылись за пластиковой дверью.
Толя подорвался и побежал расчесывать лысину, рассыпая с нее алюминиевую пыль на импортные ковры, привезенные с хуй знает каких дальних краев, а конкретнее с этажа выше, где живет Алексей Дота. Или жопа. Или срака. Один хуй, непонятно.
Рома поправил очечки и пошел в ванную, откуда через пять секунд вытащил тазик со словами, мол, "Хуй знает, Саня ж едет".
Гена, не отрываясь от стены, подобрал слюни, что-то хрюкнул, что-то ыкнул, но залипать продолжил.
Инокентий вроде как и почуял что-то неладное, но вовремя лопнувшая струна злобно дала по щам и Инокентий, с перепугу забыв о чутье, продолжил играть на одной струне, явно доставляя немало иронии всем остальным кентам. Вскоре, Борис с Витюняй подкатили. Все расселись по своим местам и стали ожидать явления Санька народу. А хули еще делать?Ну короче, жопы у пацанов насиженные, предвкушение между булок коптится и тут звонок в домофон, трубка которого была намертво привинчена в православном кабинете Гошика, который был и крышей-заведующим всея блат-хаты, да и по совместительству еще консьержем подсижывал, мол, проводил базарный фейс-контроль на линии. Вобщем, словом с оппонентом на том конце провода перемолвились да и пустил Гоша гостя к себе на свою законную христианскую территорию, исторически захваченную растаманами. Пацаны всю эту малину прохавали да и ожидают, пока дверь откроется и в помещение завалит долгожданный Саня, который Фен. Да так и было, заходит Санек, окидывает присутствующих пронзительным взглядом, мол, и поздравляет всех с наступающим. Пацаны все обрадовались, каждый рад по-своему, Гена, все сидевший на полу напротив стены от восторга одним радостным потоком вырвавшегося воздуха, похожего на чих в перемешку со смехом заплевал стоящую напротив него стену мудрости и земного блаженства. Припарковали пацаны Саню на диван, замутили на всех чаю, Гене рядом чашку поставили, мол, хули чувака на мелочи от его доброго дела отрывать. Захочет, возьмет чашечку да и ополоснет губу, а за одно и все там у него остальное.
Посидела громада, поговорили за жили-были, смотрят на часы - время странствовать. Тут Саня зачухался, лезет в трусы, достает бумажный сверток, а в нем чикет тонированный. И говорит он, мол, раста-буртон, с новым вас всех годом, вот, держите настоящую ганжу, росла в Индии под деревом Святого Джабудды тыщу лет и тыщу зим, добрым говном удобрена, слонами обработана, химией не гажена, солнцем да небом выращена, короче, хуй вы такую в наших краях найдете. Приняли дары Феновские пацаны да чего тянуть? Заменьжевались, задеребанились. Не гоже добру киснуть, надо бы и употребить. Как раз время странствовать.
Ну опустились пасаны на пол, натянули ритуальные растаманские шапки в 10 литров, попросили некурящих уйти в безопасное место, чтобы их во время пространственного излома с собой не засосало, пододвинули захлебывающегося Гендосика поближе к медному воднику, помолились Джабудде, Вилли Вонку, Диме Шухову, Пахому, Венцеславу и дюжине святых напасов и помчались взрывать по гругу против часовой стрелки, дружно взявшись за руки.
Да вроде бы и хеппи эндом пахнет. Но не все так просто. Ведь крапалик-то был не простой, а и в правду заколдованный, всеми растасилами одаренный, забористый. Как там пацаны его накинули, как расдолбили и как Гена это делал - история умалчивает, но все началось внезапно, когда у Гены так же внезапно закапало с губы прямо на водный горящий глаз. А что там было дальше - я расскажу в следующей истории. Да поможет вам Джа Великий.
Здрасьти всем.
→ Дневник TEJlEBU3OP
→ Все дневники
→ В меню
← На главную